Иржи Килиан поставил «Забытую землю» на музыку Бенджамина Бриттена.

Эффектная пара в черном – Екатерина Шипулина и Вячеслав Лантратов. Фото Дамира Юсупова с официального сайта Большого театра.

Английский композитор написал Sinfonia da Requiem по заказу правительства Японии к 2600-летию основания японского государства в 1940 году. Обиженное тем, что в основу лег латинский текст католической литургии, милитаристское правительство работу не приняло, и Бриттен посвятил произведение памяти своих родителей. Хореографию на эту музыку Килиан сочинял по просьбе бывшей примы, а затем худрука Штутгартского балета Марсии Хайде. Мировая премьера балета состоялась 4 апреля 1981 года. На сцену Большого театра «Забытую землю» перенесли ассистенты Килиана Стефан Жеромски и Лоррен Блуан. Вместе с премьерами прошлого сезона «Клеткой» Джерома Роббинса и «Этюдами» Харальда Ландера она составляет теперь программу вечера одноактных балетов.

Не помешает, конечно, помнить, что родившийся на туманных берегах холодного океана Бриттен писал Sinfonia da Requiem, когда мир сотрясала страшная война. Полезно прочитать о том, что Килиана (в 1980-е возглавлявшего Нидерландский театр танца) вдохновляли мысли об океане как силе, отнимающей и дарующей жизнь, а также картина Эдварда Мунка «Танец жизни». Но, честно говоря, знать все это необязательно. Настолько сценический результат тематически шире, эмоционально богаче и во всех отношениях глубже любых пояснений и программ.

Шесть танцующих пар в костюмах разных цветов на черно-буро-сизом фоне. Как стая чаек. Хотя ни в красках, ни в пластике никакой имитации. «Хореография здесь, – утверждает Килиан, – проистекает из музыки напрямую». Музыка и хореография действительно составляют единое целое, вместе со сценографией и даже с динамикой специфически скроенных длинных юбок (сценограф и художник по костюмам Джон Макфарлейн) создавая некую «дополненную реальность», отворяя окно в суровую Северную Европу, к угрюмым варяжским водам, где вытесываются характер и эстетическое чувство. А у зрителя задействованы, кажется, даже осязание и обоняние. Едва ли не реально ощущаешь колючий, но укрепляющий воздух и запахи здорового холода, йода, чистоты. А еще – внутреннюю, какую-то «почвенную» силу. Далеко уже не только физическую.

Написанная почти 80 лет назад музыка и сочиненная почти 40 лет назад хореография воспринимаются как остроактуальные. С одной стороны, созвучные сегодняшней душевной смуте. С другой – не позволяющие в этой смуте потонуть.

В отличие от некоторых его именитых коллег Иржи Килиан не накладывает вето на исполнение своих балетов по всему миру. Он из тех, чьи творения показаны танцевальным труппам не просто из соображений цеховой респектабельности, но и как путь к раскрытию новых душевных, чувственных, интеллектуальных, а с тем и выразительных возможностей. К освобождению от шор. К раскрепощению. В конечном счете – к расширению мировоззрения.

Конечно, если в труппе найдутся «отзывчивые» исполнители.

В Большом театре нашлись. Это прежде всего три ведущие пары. Екатерина Шипулина – Владислав Лантратов (пара в черном), Ольга Смирнова – Семен Чудин (пара в белом), Янина Париенко – Вячеслав Лопатин (пара в красном) с известной долей пафоса, но не погрешив против вкуса, рассказали зрителю, точнее, поговорили с ним о любви и красоте, о трагедии и преодолении, о страсти и несвободе, о беззащитном и всесильном человеке, о частном и универсальном – поговорили на языке, для которого в такого рода «разговорах» нет границ.