Многие десятилетия Мариинский театр сохраняет на своей сцене шедевр композитора Сергея Прокофьева и хореографа Леонида Лавровского - балет “Ромео и Джульетта” (премьера 11 января 1940) - спектакль-образец, который стал опорой для создания многочисленных версий этого балета по всему миру, спектакль, принесший мировую славу Галине Улановой, навсегда связанный с её именем. Но время идёт, жизнь продолжается, появляются новые Джульетты, забирающие сердца зрителей. Сегодня одной из лучших Джульетт Мариинской сцены является балерина Олеся Новикова. Характеризуя её танец, невольно вспоминаешь слова Александра Пушкина: “чистейшей прелести чистейший образец”.

В актёрской игре Олеси нет никаких специальных приспособлений, вымученной выстроенности, она никогда не старается кем-то быть, не склонна к аффектации. У артистки талантливое сердце. Чисто человеческое понимание каждого образа, сопереживание героине - основа её дара. Её Джульетта в начале балета лишена какой-бы то ни было надмирной романтики, также, как и розовой сентиментальности. Олеся не старается показать Джульетту милой девочкой: никаких хорошеньких ручек, ножек, вычурных па де бурре.

Хореографический текст (не греша против академических норм) произносится с молниеносной быстротой. Танец Джульетты Новиковой непоседливый, шкодливый - это ребёнок, совсем не думающий о красоте, не жаждущий никому понравится, балующийся от переизыбытка сил и безраздумчивой радости существования. Джульетту собираются сделать гостьей на балу взрослой жизни, где царит размеренность, жесты женщин плавны, шаги мужчин решительны и тяжелы, где властвует спокойный расчёт, воздух лишён беззаботности, но пропитан привычками, догмами.

Однако Джульетта Олеси Новиковой не заземлится, её хаотичное порхание превратится в широкий сильный всевластный полёт прозревшей от любви души. Она сбежит от душного земного мира в мир вечный. Все глобальные трансформации, которые артистка вместе со своей героиней переживёт на сцене, также будут лишены чрезмерной патетики. В них будет чистота, строгость, глубина. Знаменитый бег Джульетты будут звучать скорее отрешённо, чем революционно освободительно, будет передавать момент внутренней решимости, не требующей свидетелей. В смерти также не будет ни пластического крика, ни безумия отчаяния, но будет светлая взывающая к совести мира скорбь.

Воздухом Джульетты стал Ромео Тимура Аскерова с его стремительными высокими прыжками, порывистыми скорыми вращениями, утончённой элегантностью манер, сдержанным благородством жестов. К смерти же её подведёт другой герой: Тибальд в исполнении Константиа Зверева - дикий, необузданный, гротесковый, полный грубой вызывающей воинственности и ощущения собственной значимости, при этом расхаживающий по сцене в шутовском, полукарнавальном костюме и надменно пылающий огненно рыжей гривой волос. Образ этот одна из главных находок версии балета Леонида Лавровского - в нём чувствуется типично прокофьевский мудрый смех над дьявольским пламенем жизни.

Нельзя не отметить и такие яркие краски спектакля, как изящно графичный в танце, свободный духом ироничный Меркуцио ( Роман Малышев), сеньора Капулетти, роль которой досталась Екатерине Михайловцевой - исключительной красавице с правильными чертами лица, изумительной ровности и плавности овалом, бесконечными, протяжно плавающими по воздуху руками и лебединой шеей - не каждая труппа может похвастаться такими эффектными артистами игрового амплуа. А как известно, на успех спектакля играют в равной степени целое и детали.