Танцовщица бальных танцев S-класса, спортивный психолог и автор книги «Дневник бальницы» Анастасия Лысакова рассказала «Плясу» о непростом процессе поиска партнёра, с которым сталкиваются почти все бальники, поделилась несколькими необычными историями партнёрства из своей жизни (в частности рассказала, как она, будучи москвичкой, встала в пару с партнером из Мурманска) и объяснила, на какие моменты стоит обратить внимание в первую очередь при поиске партнёра.

16 ноября 2020

– Вопрос, терзающий, кажется, всех девушек, которые занимаются бальными танцами: как найти партнёра? Расскажи, на что нужно ориентироваться в первую очередь?

– Есть определенные параметры как физиологического, так и психологического характера. Прежде всего должны полностью совпадать критерии роста, пропорции, антропометрические моменты вроде длины ног и рук. Особенно это важно, когда уровень подрастает, пара становится конкурентоспособной и должна производить эффект на публике. Что касается критериев психологического характера – очень часто бывает несовпадение не только характеров мальчика и девочки, но и зачастую родителей, если речь идет о танцорах-детях. Амбиции, цели, финансы – все эти моменты тоже должны совпасть. Поэтому поиск партнёра может затягиваться надолго и быть очень сложным.

– А что касается людей, которые начали танцевать уже во взрослом возрасте? Какие моменты у них должны совпасть в первую очередь?

– Я считаю, что во взрослом возрасте начинающим найти партнёра даже проще, потому что нужно учитывать только антропометрические параметры и общность целей. Нет каких-то лишних установок, которые есть у спортсменов, танцующих уже давно. Так что я бы категорически рекомендовала после 20 и 30 идти в танцы и именно находить партнёра, потому что если задаться целью, это более чем реально.

– Я прочитала твою книгу, в которой ты рассказываешь о различных трудностях и подводных камнях в процессе поиска партнёра. И из книги понятно, что твой путь к удачному партнёрству был довольно тернист. Почему так получилось? Какие из вышеперечисленных моментов не совпадали?

– В моем случае большую роль сыграл еще один фактор – место жительства. Я выросла в маленьком городке в Подмосковье – в Монине, это был закрытый военный городок, и хоть он находится не так далеко от Москвы, тогда он был очень обособленным. Оба родителя работали, возить в Москву меня было некому, и поэтому нужно было выбирать из тех партнеров, которые занимались в Монине. В какой-то момент мой прежний партнёр решил завязать с танцами, и во всем городе не осталось больше ни одного мальчика, который подходил бы мне по всем параметрам. И тогда… я решила встать в турнирную пару с моим преподавателем.

В какой-то момент мой прежний партнёр решил завязать с танцами, и во всем городе не осталось больше ни одного мальчика, который подходил бы мне по всем параметрам. И тогда… я решила встать в турнирную пару с моим преподавателем.

– Как это? То есть вы с тренером танцевали как по системе про ам?

– Тогда, в начале 2000-х, таких слов еще никто не знал, культура про ам пришла к нам позже вместе с сетью клубов «GallaDance». Так что это был не совсем про ам, я просто подошла и предложила встать ему со мной в пару, сделала такой вызов.

– А как он на это согласился?

– Не сразу. Сначала эта идея его не сильно вдохновила, тем более мне было 12, а ему 36, он был, получается, в 3 раза старше меня. Но я видела, что у него еще были амбиции в турнирном танцевании. Я тоже всегда была амбициозная и к тому же борзая, поэтому я подошла и сказала, что хочу встать с ним в пару. Конечно, не сразу, но всё же мы станцевались. У меня была своя стратегия: я брала у него много индивидуальных занятий и много танцевала с ним, и в результате многие вещи стали удобны и хорошо получаться в паре. В итоге мы вышли на несколько турниров. А когда завершилось это партнёрство, я начала тренироваться уже в Москве – по достижении 14 лет меня наконец начали отпускать туда одну.
Это был не самый просто период, потому что в столице уровень оказался выше, а мои амбиции были довольно велики, потому что когда танцуешь первой девчонкой на селе, кажется, что ты и в Москве должна хорошо и ярко выстрелить. Но эти ожидания не всегда оправдывались.

Когда танцуешь первой девчонкой на селе, кажется, что ты и в Москве должна хорошо и ярко выстрелить.

– Сколько ты была готова тратить времени на дорогу на тренировку?

– Я была готова тратить на дорогу хоть всю жизнь, потому что я горела и очень хотела заниматься. Это были старшие классы, и я активно готовилась к ЕГЭ в электричках. Моя дорога в один конец занимала порядка двух часов, и за это время я многое успевала выучить. Но 2 часа в одну сторону – не самое неприятное, пару раз было действительно страшновато возвращаться домой. Моя тренировка заканчивалась в 22.30 в районе Бабушкинской, и мне нужно было успеть добежать до ж/д станции и успеть на последнюю электричку до станции «Монино». А в это время в электричках встречается определенный контингент, то есть ты едешь в пустом вагоне, и с тобой вместе едут еще 2-3… очень подозрительные личности, назовем их так. Может, мне повезло, и чаще всего эти ребята хотели просто пообщаться, но всё же экстрим в этих вечерних поездках присутствовал (и конечно же, я никогда не рассказывала об этом родителям, потому что тогда мои тренировки в Москве сразу бы закончились).

– В твоей книге меня больше всего поразила история о том, что ты танцевала в паре с парнем из Мурманска. Как вы встали в пару и как тренировались?

– Этому предшествовал не самый простой период в моей жизни. Я тогда рассталась со своим партнёром, который также был моим молодым человеком, и так совпало, что в один момент я осталась без партнёрства, личной жизни, работы и квартиры. Но все же постепенно я отошла от всей этой ситуации, написала диплом, нашла работу, начала крутиться-вертеться и дальше пробоваться в Москве. И я очень долго пыталась найти кого-то в столице, но это было как какое-то проклятие, никак не получалось удачно встать в пару. Конечно, у меня были свои требования, я хотела определенного хорошего уровня, роста, танцевать 10 танцев, но совпасть по всем параметрам никак не удавалось, кто-то не устраивал меня, кому-то не нравилась я. Поиск очень сильно затянулся.

Но я не сдавалась и продолжала поиски. И тогда моя подруга, чемпионка мира, которая работала в том числе и в Мурманске, в одной из командировок поинтересовалась на всякий случай в том клубе, есть ли свободный мальчик, и оказалось, что он есть. Причем по меркам этого города он был просто "супер стар": на тот момент он уже был мастером спорта, по европейской программе он танцевал по S-классу, а у меня тогда был А. Я на тот момент уже заканчивала университет, и тогда я решила, что надо ехать пробоваться.

– Подожди, то есть вот так сразу ты решилась поехать в не самый близкий город пробоваться? Неужели не удавалось найти кого-то поближе? Может, идя на какие-то уступки, сокращая количество требований к партнёрству, но всё же поближе?

– С вариантами поближе ничего не складывалось. Например, с одним партнёром из Москвы был вариант танцевать только одну программу – стандарт. Но после того как я несколько сезонов протанцевала десятку, я не хотела выбирать только одну программу, для меня это было бы откатом назад и сценарием неудачницы. Ещё был вариант встать в пару с партнёром из Санкт-Петербурга. Помню, как мы сидим с двумя моим тренерами в центре Москвы в кафе на Абельмановской, едим какое-то ризотто, и тут они мне предлагают попробоваться с мальчиком из Питера, говорят, поезжай. А я думаю, почему бы этому мальчику не приехать, а я бы оплатила половину дороги. И тут мне сказали, что нет, он точно не поедет в Москву, давай-ка всё-таки ты поезжай. И в тот момент я почувствовала, что скорее всего опять всё будет впустую, потому что мотивацией со стороны партнера и не пахнет. И когда тренеры, видя мое смятение, начали говорить мне, что ну что ты тут сидишь и киснешь, мы же тебе говорим, что есть хоть какой-то вариант, я начала реветь. Я прямо помню, как к нам подходит официант, а я сижу и рыдаю. Это была и безнадёга, и в то же время какое-то чувство вины, потому что я понимала, что в какой-то мере мои тренеры правы, но в то же время я чувствовала, что как-то это всё не совсем правильно.

– А как вы станцевались с партнером из Мурманска и как потом тренировались?

– Когда я только приехала на пробы, это был очень смешной момент, потому что он пришёл на пробы с перегаром, взъерошенный, опоздал, и я сразу почему-то поняла, что он легкий и прикольный и что с ним будет весело. И на самом деле так и получилось.

Лететь от Москвы до Мурманска примерно 2 часа – это порядка 2000 км. Мы летали друг к другу по очереди, как на вахту. Когда приезжала я, я жила в его семье, когда прилетал он – он жил у меня. Минимум 2 раза в месяц мы друг к другу приезжали на неделю-полторы-две – по-разному, как получилось. В остальное время старались поддерживать форму, не тренируясь в паре, но это, конечно, очень сложно. Турнир на носу, партнёр приезжает перед турниром, ты только успеваешь освежить вариации, у тебя день-два – и дальше на старт. Конечно, это экстрим. Но на самом деле это был один из самых интересных эпизодов в моей танцевальной карьере. Мы протанцевали с ним год, и это был очень интересный и продуктивный год – во-первых, мы многого достигли вместе в танцевальном плане, а во-вторых, я своими глазами видела сопки, северное сияние, суровую красивую зиму – в общем, это был потрясающий год.

Хоть в том клубе ко мне как к приехавшей москвичке относились не очень хорошо, всё равно удавалось найти роботу, точнее она сама находила меня – после турниров ко мне подходили танцоры и просили дать им уроки. За 2 недели в Москве я не успевала заработать столько, чтобы мне хватило на все поездки, проживание, уроки, поэтому приходилось искать подработки прямо там.

Он пришёл на пробы с перегаром, взъерошенный, опоздал, и я сразу почему-то поняла, что он легкий и прикольный, и что с ним будет весело.

– А тебе никто не говорил тогда, что Настя, ехать в город в 2000 км от дома – это безумие? Родители, например?

– Ну как сказать, конечно, мои родители не были уверены, что это проект на миллион долларов, но все же они не были против такого варианта, мой отец, военный летчик, вообще человек довольно авантюрный. Я тогда четко обозначила свою позицию, что я бросать не собираюсь, и если пока ситуация складывается только так, то пусть так и будет. Тем более по уровню и всем остальным параметрам мы очень совпадали. Плюс было определенное курирование от моего тренера, рекомендация от надежного человека, поэтому я решила поехать.

– Для этого партнёра там тоже не было подходящей партии?

– На самом деле наши истории были похожи, может, поэтому мы и притянулись несмотря на расстояние в 2000 км. До меня он танцевал с партнёршей, которая также была его девушкой, но что-то пошло не так. Я не знаю всех подробностей, но в итоге они расстались – как в личном плане, так и в танцевальном. Причем тогда она не сильно-то стремилась дальше танцевать, ей на тот момент было куда важнее выйти замуж, хотя девочке было всего лет 20. Потом появилась я, и возможно, его мама хотела, чтобы я вывезла Сережу из Мурманска в Москву, но ему самому это было не нужно, он и там чувствовал себя прекрасно. Нам было очень весело вместе, но нас никогда не тянуло друг к другу в плане романтических отношений. Это было такое чистое партнёрство, основанное на «хэй, бро».

Что самое интересное – после того, как наше партнёрство прекратилось, Сергей отслужил в армии, вернулся, опять сошелся с той самой девушкой, и теперь у них там свой клуб бальных танцев.

– Затрагивая тему личных отношений между партнёрами – из твоей книги я так поняла, что ты не особо ратуешь за то, чтобы танцоры были парой не только на паркете, но и в жизни?

Я не очень за, потому что лично у меня был негативный опыт, но если кто-то умеет совмещать личную жизнь и турнирные выступления – это здорово. Наверное, это идеальный вариант, просто я считаю, что в таком случае оба человека должны быть очень умными, любящими и целеустремленными, которые могут 24/7 находиться вместе и при этом делать так, чтобы их любовь не угасала и пылала всю жизнь. Но лично я считаю, что есть риск личными отношениями испортить партнёрство, переложить одно на другое, всё это спроецировать друг на друга, и тогда ничем хорошим это не закончится. А так, конечно, есть успешные примеры таких пар, и впоследствии такие могут открыть свой успешный танцевальный бизнес, но такие примеры встречаются не так часто.

Лично я считаю, что есть риск личными отношениями испортить партнёрство.

– Кажется, что многие современные успешные танцоры социальных танцев – это бывшие бальники. В те моменты, когда с партнёрами было совсем грустно, ты не думала перейти в социальные танцы?

– Нет, мне никогда не были интересны танцы вроде хастла, бачаты, сальсы и прочих, потому что это чисто социальная и совершенно неспортивная история. Люди танцуют их в первую очередь для того, чтобы получить удовольствие, а не занять какое-то место, а я же до 2018 года не получала удовольствия от танца от слова совсем. То есть я помню свои детские эмоции, когда я танцевала раскайфованно, а дальше для меня танцы стали исключительно полем достигаторства.

– То есть приходя на тренировку, ты не думала, что сейчас будет классно и круто 1,5-2 часа?

– Нет, я приходила на работу, думая о том, что мне надо сегодня ещё улучшить, какую фигуру отработать, как именно я должна смотреться и т.д. Я отпустила этот момент только с нынешним партнёром. И после этого результаты стали лучше, чем когда я просто сильно парилась и упорно работала в зале. Как только я отпустила – мы сразу стали полуфиналистами Кубка России и потом эти хорошие результаты удерживали. Тогда я поняла, что на паркете нужно кайфовать. Хастл и прочие социальные танцы – это только про кайф, а только кайфовать я не могу. Мнё все равно нужно прокачивать какую-то свою борьбу, своё достигаторство. У меня уже есть КМС по бальным танцам, и сейчас моя цель – стать мастером спорта.

На паркете нужно кайфовать.

– Когда ты получишь мастера, ты закончишь танцевать?

– Нет :) Во-первых, потому что я уже начала кайфовать от танцев, а во-вторых… если честно, я уже думала над этим вопросом довольно долго. У меня часто были разговоры в духе «ну ты же не всю жизнь будешь танцевать?» и «ну хорош уже, ну смотри, какая большая». И совсем недавно я окончательно убедилась, что мне не важно, кто что думает. Если мое достигаторство не будет в чем-то реализовано, то всем хана. Потому что если я не смогу свои амбиции и свое самоутверждение выражать в танцах, то я всё это перенесу в другие сферы жизни. Конечно, я планирую декрет и вообще расставлять приоритеты, то есть не будет такого, что я посвящу себя танцам и никогда не выйду замуж, но думаю, что место для танцев в жизни я найду всегда. Возможно, позже я переориентируюсь на что-то другое, но если я сейчас не дотанцую до какого-то логического завершения, я же потом буду мучить танцами своего ребёнка. А я этого не хочу, пусть он будет жить своей жизнью.