Телесный язык, независимо от профиля обучения, рода занятий, места жительства и социального статуса оказался самым действенным средством коммуникации, даже если речь идет о снятом на телефон видео.

Впрочем, историческую память тела также не стоит сбрасывать со счетов, полагет куратор проектов современного танца Культурного Центра ЗИЛ Анастасия Прошутинская:

- Большого поколенческого разрыва я не вижу, мы все более-менее в одном историческом слое находимся. Не так давно у нас был проект "Постсоветское тело в современном танце", и мы пригласили специалиста по телесной терапии Александру Вильвовскую. Она сначала предложила представить свой идеальный свободный танец таким, как мы хотим его видеть внутри себя, а потом просто начала показывать картинки, фотографии с улиц, службы охраны и так далее.

И предложила понаблюдать, насколько мы готовы этот танец продолжить, посмотреть, как телесно мы где-то прижались, как сработала историческая память. Потому что молодые люди, даже если они родились уже после Советского Союза, так или иначе, находятся под большим впечатлением от этой культуры и на уровне визуальном, и на уровне телесном, поскольку воспринимают ее дома в семье, в каких-то других институциях, ежедневно на улице.

С другой стороны, довольно часто молодые хореографы затрагивают экзистенциальные вопросы, для них характеры большие амбициозные проекты вроде триптиха любви, смерти и одиночества: в трех частях на целый вечер. И тогда уже задача куратора (мы всегда приглашаем хореографов чуть старшего поколения – советовать и поддерживать) просто помочь успокоиться и остановиться на какой-то одной важной, но очень простой идее.

Иерархия и танец

Татьяна Гордеева, хореограф, преподаватель Академии русского балета им. А.Я. Вагановой:

- Сегодня в искусстве возникает интересный вопрос о пересечении с другими дисциплинами. И это уже имеет отношение к философии, поскольку очень сильно меняет статус - возникает рефлексия или артикуляция того, что я делаю. И, наверное, для танцовщика это особенно важно, потому что ты работаешь с собственным телом, и невозможно без рефлексии. Это меняет уровень понимания - где я, что я.

Вот эта тема солидарности, горизонтальный уровень поддержки - именно то, что современный танец может предложить. И в этом генеральное отличие балетной иерархии, выстроенной сверху вниз, от современного танца, где все равно есть развитие коллективности, общего тела, общего сознания.

Я думаю, любой танцовщик заинтересован пропасть во времени. Он должен быть на это способен... Потому что танец - это же необязательно движение. Можно и стоять, и сидеть, но все равно пребывать в танце.

Когда мы организовывали магистратуру в Вагановском училище, идея программы была - собрать лабораторию, некоторую кухню, где люди, которые практикуют современный танец, могли бы проартикулировать свою позицию внутри поля современного искусства. И современный танец сегодня - это зона, внутри которой что-то происходит, но определить что именно - нельзя, поскольку идет развитие, и нет нарратива, финала.

Тело смотрит на тело

Таисия Рахматулина, управляющая школой Центра современного танца Цех:

- Мне кажется, что современный танцевальный перформанс понятен всем, потому что в нем тело смотрит на тело. Даже если человек просто смотрит на то, как двигается тело, то он уже очень много информации получает. К тому же танец как раз и есть та практика, которая помогает узнать о собственных возможностях, о своих границах – взять хотя бы видео ульяновских курсантов.

Я думаю, дело как раз в том, что есть граница позволенного в движении. Курсанты, которые большую часть времени находятся в жесткой структуре, вынуждены подчиняться правилам, поэтому и танец выбрали такой экспрессивный. А естественный телесный танец, на самом деле, очень сложно заключить в определенную форму, потому что тела у всех разные, разные мысли и особенности.

И хореографы в нашей школе, каждый пользуясь своим методом, рассказывают студентам о том, что есть тело и каковы его возможности. Обычно я всем рекомендую идти на соматические дисциплины, с этого начинается подход к изучению движения через личный опыт. Интерес, с которым молодые люди приходят к нам, бывает самый разный – к эстетическому движению, к форме, к хореографии, к умению красиво двигаться. Но в последнее время молодые люди все больше любопытства проявляют к тому, что такое тело, чему оно может научиться. Когда люди танцуют, это равносильно тому, как если бы они разговаривали друг с другом.

Смена фокуса

Андрей Андрианов, хореограф, перформер, писатель:

- Современный танец - это довольно странное занятие, и достаточно странные люди этим занимаются, поэтому о нем мало что известно. Но современный он именно потому, что происходит в такой форме, которая еще не принята.Он всегда был современный - и 100 лет назад, и сейчас. Все то, что не запланировано, на что люди приходят, не зная, что они там увидят, все это относится к современному.

Мне кажется, современное искусство очень индивидуализированное, ведь постоянно звучит - перформанс, перформанс. А перформанс - это очень индивидуальная форма, там каждый человек находит свой способ выражения. Сейчас и музыка существует в формах, которые вроде бы не считаются музыкой – какой-то шум. А люди приходят и слушают этот шум с большим удовольствием.

Я думаю, это связано со сменой фокуса человека в современном обществе. И театр в этом смысле приходит к тому, что зритель, сидя в зале, не теряет ощущения себя, не полностью захвачен тем, что перед ним что-то мелькает, а наоборот… На сцене ничего такого не происходит, но при этом зритель ощущает себя сидящим там. Он возвращается к своим внутренним процессам – мыслительным, философским. То есть его не стараются все время втащить в какую-то историю, которая происходит вовне. Раньше, видимо, в этом была какая-то необходимость. Сейчас, может быть, возникла необходимость оставить человека в покое, дать ему возможность самому домыслить то, что происходит.

Всегда были люди, которым трудно вписаться в общество понятными и уже известными способами, которым, скажем, трудно разговаривать. И они ищут другой способ включиться в этот общественный улей, с помощью движения, например.

Сегодня мы знаем, что есть зеркальные нейроны. Даже если мы не хотим этого, они считывают информацию о теле другого человека. И если, например, у нас в мозгу не было бы определенных фильтров, мы ощущали бы другого человека как себя. Я бы не знал разницу между своей рукой и чужой, и чувствовал бы ее как свою. Просто мой мозг блокирует эту информацию, чтобы я не "тронулся" немного.

Но вот почему людям нравится смотреть на движение? Это невозможно понять. В танце, мне кажется, меньше всего понятных в этом смысле критериев. Это вам не театр: нет истории, нет сюжета, какой-то конкретной идеи, которую можно выразить в словах. Просто информация от тела к телу передается...