В Люблине (Польша) состоялся фестиваль «Международные встречи театра и танца», в котором принимали участие хореографы, артисты и искусствоведы.

Выступление израильской группы "Бат-Шева" под руководством Охада Наарина.

Проект открыла презентация современного польского танца «Территория хореографии — новые пути авангарда», который является частью программы, реализуемой в рамках празднеств к 100-летию независимости Польши. Состав участников был интернациональным и представительным...

Сценические эксперименты последних десятилетий обозначили появление нового жанра — «театра танца». Не то чтобы он совсем вытеснил традиционный балет, но составил ему серьезную конкуренцию. В эмоциональном плане «театр танца» многое прибавил в энергетике движения. В композиции и выразительных средствах почерпнул дополнительные резервы смежных жанров, а в звуковом оформлении использовал все, что подсказывает постановщику фантазия: от классических мелодий до «скрежета» разворачиваемого скотча... Не зря говорят, что «в современной хореографии любое движение может считаться танцем, а любой звук — музыкой»! Кстати, многие из композиций Люблинского фестиваля сопровождались не надоевшими всем фонограммами, а живым звучанием саксофона, перкуссии и даже микстов диск-джокея. Это добавляло зрелищам эффект присутствия и спонтанной импровизации.

Сегодня ученые и практики танца задумываются, каким образом танец повлиял на формирование национальной идентичности в изменчивых политических реалиях? Как в отдельных странах происходил процесс взаимного пересечения традиции и авангарда, как строились отношения между художественным экспериментом, национальным и фольклорным танцем?

Взять хотя бы знаковую особу — Брониславу Нижинскую, на принадлежность которой к национальным культурным традициям претендуют несколько стран: Польша (артистка, как и ее брат Вацлав, польских кровей), Беларусь (где она родилась), Россия (где училась танцу и работала в Мариинском театре), Украина (где учила в Киеве Сержа Лифаря), а также Франция, США... Кстати, именно о Брониславе Нижинской как «амазонке мирового танцевального авангарда» рассказывала на конференции Линн Гарафола из Колумбийского университета. И оказалось, что многие искания современных исследователей из европейских стран пересекаются с векторами ее поиска. Так Стефани Йордан (Университет Роухемптон, Лондон) показала характер диалогов между музыкой и танцем в Польше, идейный вдохновитель и координатор конференции Ядвига Маевска (Ягеллонский университет, Краков) анализировала политические профили танцевальной культуры у себя на родине. А Светлана Улановская (Минск) — у себя. И подтвердилось, что в Беларуси и в Украине развитие новых направлений танца — удел энтузиастов. Тем не менее, украинские и польские артисты состоят в тесном творческом контакте. И лучший пример тому — фестивальная копродукция «Personal Spring» Ольги Кебас и ее двух коллег с группой Frenology, а также молодыми артистками из Польши, которые совместно исследовали тайны жителей улицы Змигрод старого городского центра Люблина. А для минималистской композиции Даниила Белкина «Leaningon»с музыкой Антона Байбакова не нашлось повода исследовать мир с его внешними признаками — оказалось, достаточно вглядеться вглубь себя, вспомнить собственный жизненный опыт вплоть до самых интимных проявлений.

Проходивший параллельно с научной конференцией на разных сценических площадках Люблина фестиваль театров танца дал возможность зрителям познакомиться с разными стилевыми направлениями европейских коллективов — от стран Восточной Европы до Австрии и Норвегии.

Но в результате оказалось, что многие черты нового танца, еще вчера казавшиеся злободневными, сегодня уже не вызывают прежнего интереса, а кажутся вторичными. Это с юмором продемонстрировали австрийские артисты Люк Байо и Доминик Грюнбухель (драматургия и режиссура Юлиана Фогеля). Ироничное представление сопровождалось приемами инсталляции с оживающими «посмертными» масками, будто в мавзолее. На сцене две «говорящих головы» вели остроумный диалог, будто приглашая собственные тела присоединиться к ним и продемонстрировать, что они могли недавно делать.

Экстраординарным событием стало выступление в новейшем Центре встречи искусств (CSK), построенном к 700-летию Люблина, израильской труппы «Бат-Шева» под руководством Охада Наарина (сегодня он входит в пятерку лучших хореографов мира), которая показала спектакль «Last Work». Кстати, Охад Наарин работал и с Мартой Грэм и с Морисом Бежаром, но прославился как представитель своей родной страны. Любая работа Наарина всегда имеет отношение к Израилю. И артистка в голубом платье и кроссовках, которая на протяжении 70 минут ритмично бежит по движущейся дорожке на крайнем плане сцены, наверняка олицетворяет поступательное движение его родной страны, которое невозможно остановить или даже прервать с белым флагом капитуляции. «Last Work» — еще одна ступень осмысления того, что может танец, что можно в танце, в какую степень возводится красота движения. Бесконечность выдумки, множественность вариаций, жестов, поз, возведенные в степень музыки, написанной для этого балета молодым немецким композитором Гришей Лихтенбергером.

В одном из интервью О.Наарин сказал, что в его хореографии смешаны движения ребенка, балерины и палача... Чувственная артикуляция движений достигает апогея в финале, когда эмоции танцовщиков бьют через край и, кажется, сейчас возникнет потребность в смирительной рубашке. И это происходит, хотя ее роль исполняет обычный упаковочный скотч, которым обматывают поочередно каждого из группы танцовщиков. Американские критики связывают это образное решение со стремлением любой авторитарной власти подавить общественную активность, усилить цензуру и установить единообразие мышления. Можно согласиться с тем, что это опасный симптом. Но театр танца потому и актуален, что помогает его выявить и включить в повестку дня.