Героем нашей беседы стал лауреат несчетного количества мировых и казахстанских наград, его гастроли простирались по США, КНР, России, Южной Корее, Японии, Турции, Монголии, Туркменистану и всей Европе. Яркий и харизматичный артист балета, с каждый выходом на сцену доказывающий, что балет – самое мужское дело. Досжан Табылды. Завидный холостяк рассказал о том, как не устал от любимого дела за 20 лет, о том, чем отличается казахстанский балет от мирового, что входит в его рацион и какой он видит спутницу своей жизни.

– Вы стали заниматься балетом добровольно или это был выбор ваших родителей? И когда Вы поняли, что это дело всей жизни?

– В возрасте пяти лет я услышал звуки виолончели, и они мне очень понравились. Я стал упрашивать своих родителей отвезти меня туда, где учат игре на этом волшебном инструменте. После мама повела меня в музыкальную школу. Я прошел пороговые экзамены, причем очень быстро меня оформили и взяли. Но после этого дома за ужином, после того как мама объявила эту информацию, отец ударил по столу и сказал: "Мой сын не будет артистом". Но судьба так сложилась, что, когда мне исполнилось десять, я поступил в хореографическое училище. Педагоги, которым я бесконечно благодарен, устроили отбор внутри класса. Благодаря тому, что я обладал лидерскими качествами, слыл "атаманом" не только класса, но и всего потока, плюс ко всему я очень хорошо учился, преподаватели меня заметили, записали мои данные. После третьего класса я перешел из школы в хореографическое училище. Времена тогда были непростые, помню, в семье был настоящий ажиотаж на этом фоне, так как я из многодетной семьи, нас четверо, я самый младший, тем не менее я пошел на экзамены, прошел их, меня взяли условно, так как впереди ждали еще творческие конкурсы. Желающих было очень много, порядка 500 человек. Условия в училище были очень хорошие. Все три этапа конкурса я прошел "на ура" и в сентябре я уже учился в хореографическом училище, где прошел настоящую школу жизни. Там учат трудиться, проявлять себя, воспитывают и прививают вкус, что требует балетное искусство. Выходя на сцену, ты должен быть наполнен внутренним богатством, зритель должен видеть, понимать это. У нас нет возможности говорить, языком нашей души служат только пластика тела и музыка.

– Вы достаточно подробно помните начало своего творческого пути. А можете назвать танец, который исполнили на первом экзамене?

– В детстве я сильно картавил, и во время подготовки к поступлению моя сестра показывала танец румбу, когда у меня спросили программу, я сказал: "лумба", меня не поняли в тот момент, в конечном счете музыка была рокэнрольная, а станцевал я твист (улыбается).

– Это забавно. Досжан, когда Вам было пять лет, Ваш отец не дал возможности стать музыкантом, и понятно почему – творческие профессии не воспринимаются всерьез. Как он все же позволил Вам стать артистом балета, ведь многие до сих пор считают, что балет – немужское дело?

– Знаете, Жания, это глубочайшее заблуждение. И я объясню почему. У меня есть замечательный педагог Ольга Борисовна Шубладзе, которая не только заложила во мне основы классического танца, которыми восхищались по всему миру, она еще дала понять, что в балете – слабакам не место, здесь нужны характер и сила, как тела, так и духа. Что касается семьи, то они понимали, насколько это сложная в будущем профессия. Но я занимался не только хореографией, я посещал и другие секции: шахматы, плавание, например. Также в подростковом возрасте у меня были необходимые данные для боевых искусств, тренеры предлагали мне заняться тайбоксом, чтобы подготовиться к поступлению в олимпийскую сборную, но к тому времени я решил для себя, что буду заниматься балетным искусством, и именно этому прекрасному делу я посвящал львиную долю моего времени. Но до сих пор считаю, что мужчина должен держать удар и, если нужно, постоять за себя.

– Подождите, хотите сказать, что артист балета может и подраться? А как же внешний вид, эстетика и высокое искусство?

– Конечно, я никогда не провоцирую и стараюсь до последнего избегать такие моменты, но если нужно, то да. Думаю, что каждый мужчина должен пройти это, и каждый проходит по-своему. Причем каждый мужчина должен быть всегда готов постоять не только за себя, но и за своих близких, семью и держать свое слово. Если он умеет это делать, то это – настоящий мужчина. Тем более что именно в хореографическом училище в нас воспитали силу, выносливость. Из нас делали настоящих бойцов и "степных тигров" в мировом балетном искусстве.

– То есть, возможно, что и сейчас можно увидеть, картину, как Досжан Табылды, укладывает кого-то на лопатки?

– Надеюсь, такой необходимости не будет. У меня достаточно мудрости не доводить ситуацию до такого.

– Хорошо, такого ответа я и ожидала от артиста Вашего уровня. Досжан, то, что Вы перечислили, – это физическая составляющая, а насколько Вы закалились психологически? За Вашими плечами тысячи прослушиваний, кастингов и конкурсов, и ведь не всегда Вы побеждали, как справлялись с поражениями?

– Я достаточно философски отношусь к этому вопросу и стараюсь не драматизировать. У каждого из нас есть в жизни как белые, так и черные полосы. И могу сказать, что у меня какие были победы, такие же равносильные были и поражения. Не скрою, на моем пути также были трудности, довольно сложные и драматические. Не люблю вспоминать, но приходится. Бывали международные конкурсы, на которых тебя встречают как фаворита, проходишь первый, второй тур – тобой все восхищаются, журналисты приглашают на пресс-конференции, а потом, внезапно, ты получаешь травму, в балете такое происходит часто, причем от именно психологического перенапряжения. Бывает, что технически артист выполняет все, но эмоционально не дотягивает, не хватает харизмы, актерского мастерства. На конкурсах жесткие требования, когда за одну минуту нужно полностью раскрыться и показать все, чтобы быть лучшим из сотни учащихся. Случалось, когда, лежа в гипсе, я думал, как бы поскорее начать ходить, не говоря уже о высоких прыжках. Были ситуации, когда врачи говори: "У тебя два варианта: или ты будешь ходить, но хромая, или же инвалидное кресло". Я благодарен Всевышнему и родителям за их поддержку.

– Сколько раз Вы "ломались"?

– Серьезные переломы, травмы у меня были в 15, 17, 21 и в 26 лет. Когда на восстановление требовалось до двух лет. Но в силу своего характера и упорства я выздоравливал за несколько месяцев. Самой серьезной была последняя травма, когда я восстанавливался полгода. И в этом я не одинок. Если посмотреть на биографию серьезных артистов балета, то такие пункты можно найти у каждого. Ведь мы работаем на пределе, и порой организм дает сбой. Я из тех, кто работает без отдыха и выходных. Мне не нужны отпуска, я всегда все совмещаю. И полагаю, что такие ситуации случались для того, чтобы я полежал и просто отдохнул (улыбается).

– В периоды такого "отдыха" не возникало ли у Вас депрессии, потому как не секрет – творческие люди склонны к резким перепадам настроения, эмоциональным расстройствам?

– Не без этого. Но я понимал, что это моменты переосмысления. Ведь именно через эти старания мы становимся сильнее. После участия в мировых конкурсах меня часто приглашали сотрудничать. Я работал и в парижской балетной компании, и в Германии в проекте "Звезды мирового балета", где участвовали около десяти представителей ведущих стран мира, объездили мы множество стран. В 2005 году я работал в Южной Корее, где специально для меня ставили роль. Это далеко не полный список моих гастролей. И, безусловно, когда после такого сумасшедшего графика ты лежишь и вспоминаешь. Любая депрессия – это испытание твоей силы и характера. Сложно было смотреть на маму, видевшую своего сына, которому только вчера аплодировали тысячи, а сегодня он на костылях. Благодаря именно моим родителям, сестрам, моему брату, Динмухамеду Табылды, их поддержке я все сумел преодолеть.

– После реабилитации Вас сразу приглашали на постановки? Не было ли у режиссеров сомнений на Ваш счет?

– Такой период тоже был. Но я не терял времени, я поступил на грант, будучи иностранцем, в московский РАТИ-ГИТИС, подготовившись за полтора месяца. Причем мой бал был четвертым во всем вузе. Ну а после начались гастроли, и я вошел в привычный ритм.

– Досжан, многих не перестает волновать вопрос питания артистов балета. Глядя на точеные фигуры танцоров, создается впечатление, что много есть вам нельзя. Из чего состоит ваш рацион, считаете ли килокалории, может, периодически голодаете?

– Естественно, когда у человека большие физические нагрузки, ему нужно достаточно топлива. Как в автомобиль заливаешь полный бак и тратишь все во время тренировок. Никаких диет и подсчета калорий – это точно, это нам просто не нужно. За одну репетицию мы меняем шесть – семь мокрых от пота футболок. В вопросе питания главное – прислушиваться к своему организму.

– А можно конкретные примеры, из чего состоял Ваш сегодняшний завтрак?

– Сегодня на завтрак я выпил стакан воды. Но это непроизвольно, у каждого организм индивидуален. И я из тех, кто не нуждается в завтраках, мне достаточно стакана воды с медом, лимоном. Этого мне хватает до 15 часов. Но не всегда, если мне захотелось перекусить, то я это сделаю. Предпочитаю домашнюю еду, и я лучше не поем, подожду и съем то, что мне нравится.

– Неужели Вы никогда не приходили в форму с помощью диет или похудения?

– Могу сказать, что у артистов балета хороший аппетит, потому что здоровый организм. Тут очень важна мера. Знаете, мой отец довольно жестко об этом говорил: в концлагерях все худели.

– Какой можете дать совет тем, кто хочет сбросить лишние килограммы? И какой Ваш вес?

Некоторые говорят: "Ой, я занимаюсь, но не получается". У кого-то гормоны, поэтому не худеют. Просто от стола подальше и все. При росте 175 сантиметров я вешу 68 килограммов.

– Ну здесь Досжан, спору нет, Вы в отличной форме. Расскажите о своем обычном трудовом будничном дне, который позволяет оставаться таковым?

– В нашем театре с 10 утра проходят ежедневные уроки классического танца, во время которых разрабатывается каждая мышца тела, идут они полтора часа. После начинаются репетиции по спектаклю, причем, как правило, разных. К примеру, сначала это репетиции к "Бахчисарайскому фонтану", после к балету "Баядерка", а к вечеру "Щелкунчик" и "Карак?з", между ними проходят сольные репетиции. Несмотря на то что график полностью забит, нагрузки строго контролируются. Ближе к спектаклям добавляются утренние и вечерние прогоны на сцене с оркестром. В труппе "Астана Опера" все артисты балета готовятся параллельно к нескольким спектаклям. И для нас, профессионалов своего дела, это только в радость. Ведь для любого артиста выход на такую замечательную сцену – настоящее счастье. За этим нетрудно проследить, ведь каждая постановка театра собирает аншлаги, билеты раскупаются за месяц вперед. И это очень радует меня, когда я понимаю, что наши зрители развиваются культурно, эстетически.

– Думаю, наши читатели поняли, сколько нужно труда, чтобы увидеть то чудо, которое Вы с коллегами творите на сцене. В народе есть поговорка "Кто как работает, тот так и отдыхает". Насколько насыщенно проходит Ваш отдых?

– Лучший отдых для меня – это сон, во время которого полностью восстанавливаешься как физически, так и психологически. Еще одно мое увлечение – книги, читаю стихи, сейчас в основном поэзию моего брата, Динмухамеда Табылды. Люблю что-то перечитывать, ведь наше восприятие спустя годы меняется, мне нравится наблюдать за тем, как я воспринимаю эти изменения, перемены окружающего мира. Вот, к примеру, в одной африканской стране, далеко в джунглях, есть традиция, или закон, согласно которому человеку дают несколько имен. Если в семь лет он был Жарасом, то в 14 он будет Виктором, после Ерланом и так далее. Мне кажется это довольно символичным, ведь все мы трансформируемся и принимаем мир по-разному. Это знание помогает мне и в работе, ведь, исполняя определенную партию, каждый раз можно дополнить ее новыми нюансами. Я всегда ищу внутри себя что-то новое, чтобы показать многогранность своего героя.

– Досжан, Вы вновь о работе, хотя вопрос был о том, как Вы отдыхаете от нее?

– Это все поэзия (смеется), это она меня занесла. В общем, люблю читать, плавать, люблю посещать SPA-центры, где получаю полный релакс – это оздоровительный массаж, люблю верховую езду и уединение на природе. Я не сторонник отдыха в торговых центрах, точнее, для меня это совсем не отдых. Мне нужны моменты уединения для концентрации.

– Думаю, Ваши поклонницы это запомнят, впрочем, к ним мы еще вернемся. Досжан, а Вы суеверный человек? Имеете ли какие-либо обычаи, свои традиции перед выходом на сцену?

– Я неоднократно наблюдал такое на различных конкурсах. Но мне это чуждо. Я несуеверный, что бы ни произошло, я выйду на сцену. Для меня главное – быть подготовленным к роли в своем спектакле, быть настроенным.

– Благодаря своей творческо-гастрольной деятельности Вы объездили практически весь мир, Вас приглашали в ведущие мировые балетные державы, поэтому, как говорится, есть с чем сравнивать. Так вот чем отличается мировой балет от нашего, казахстанского?

– Могу сказать, что сейчас в мире высоко ценится каждая школа. В каждой из них имеются свои отличия и нюансы, но общая тенденция такова, что современный балет вбирает в себя все самое лучшее от каждой школы. Говоря о казахстанской школе, про нее как раз и можно сказать, что она вобрала лучшее. Очень сильная. У нас есть академизм, техника и виртуозность исполнения. Это особенно чувствуешь на мировых конкурсах, когда люди вокруг говорят, что если приехали артисты балета из Казахстана, значит, уровень будет высокий. Особенностью мужского танца является наличие воинственного духа наших предков, он просто звенит, гремит, и чувствуется эта харизма. На таких конкурсах мы показываем миру, кто такие "Степные тигры". Все это благодаря нашим профессиональным педагогам, а также возможностям, которые создаются для артистов. Это видно на примере нашего замечательного театра, скоро состоится открытие Академии хореографии мирового уровня.

– Звучит как в песне… Раз уровень столь высок, получается, что внутри страны горяча и высока конкуренция?

– Конкуренцию каждый понимает по-своему. И я рад, что у нас сплоченный, дружный коллектив. Все наши артисты очень востребованы. Каждый понимает и знает свое направление и положение, при этом мы разноплановые танцоры, причем готовятся сразу несколько составов. Для всех есть одно правило – быть в форме и знать свою партию, так как мы несем ответственность перед нашим зрителем. Еще нужно заниматься саморазвитием, развивая себя, ты развиваешь хореографию страны.

– И все же, именно Вас чувство соперничества в том или ином проявлении подстегивает или, напротив, подавляет?

– Могу сказать, что оно меня не трогает, потому что совсем не обращаю на это внимание. Хотя иногда мне говорят: ты не замечаешь и не видишь. Но моя философия жизни такова, что даже если что-то подобное имеется, то это не играет важной роли.

– С такой философией наверняка хорошо живется... А ведете ли Вы культурную трансляцию в массы, может, рекомендуете детям своих знакомых, племянникам пополнить ряды артистов балета?

– Да, это конечно, вопрос желания, но я сразу предупреждаю, что это очень сложно. И если Вы готовы к этому нелегкому пути, который нужно будет пройти вместе со своим ребенком, то только вперед.

– Как и обещала, хочу вернуться к теме поклонниц, Досжан, которых у Вас наверняка много на фоне неординарности и таланта. Вы завидный холостяк. И после нашего интервью ряды Ваших почитательниц увеличатся. Раскройте секрет, есть у Вас дама сердца? И какие черты характера в женской половине Вам импонируют больше всего?

– Не скрою, я окружен женским вниманием. Когда подходят и просят автограф или сфотографироваться – это приятно, но для меня, по крайней мере в настоящее время, главное – искусство. Сейчас все свое время я уделяю хореографии, сцене. Думаю, что, когда придет время, я обязательно создам семью. Относительно моей избранницы я бы хотел, чтобы она в первую очередь очень любила жизнь, нашу Родину, чтила наши обычаи. Ценю, когда люди жизнерадостны и всегда на пути самосовершенствования, с правильным отношением к окружающим.

– А в чем заключается любовь к Родине для Вас лично?

– Здесь для меня все очень четко, в первую очередь это почтение к истории и к нашим предкам, уважение к родителям. Это заложено в моих генах, это то, что передалось мне от моих дедов, и я это безмерно ценю. Также я хочу внести свой вклад в развитие нашей республики посредством проведения больших концертов, развивая отечественную хореографию, радуя зрителей, делясь с ними счастьем.

– И в завершение нашей беседы, Досжан, кем видите себя через 10 лет?

– Через десять лет я вижу себя Досжаном Бахытжановичем (улыбается). Мне интересно очень многое, не только в балете, к примеру, я прошел школу менеджмента. Думаю, что через десять лет мне найдется чем себя занять, причем я точно знаю, что это будет любимое дело на благо нашей прекрасной страны.