Ирина Сапожникова, став в 2013 году ведущей балериной Приморского театра оперы и балета, сразу завоевала любовь здешних зрителей. Будучи Заслуженной артисткой Республики Башкортостан, выступая в США, она не побоялась перебраться во Владивосток и строить карьеру здесь. О том, есть ли конкуренция среди балерин, как приходится добиваться успеха и любимых ролях, прима-балерина театра рассказала РИА PrimaMedia.

- Как оказалось, что балет стал вашей профессией? Это была мечта или что-то другое повлияло на выбор жизненного пути?

- Сколько я себя помню, то с самого детства я все время танцевала – дома перед телевизором, в гостях, на новогодних семейных праздниках. И родители, видя это, решили, что раз есть такое желание у ребенка, то это надо развивать, и отдали меня в профессиональный кружок, в котором я стала заниматься с четырех лет.

Я из маленького города Оренбургской области, но, слава богу, мне попался талантливый руководитель. Она что-то увидела во мне и старалась, чтобы я была всюду задействована, давала маленькие сольные кусочки в выступлениях.

Потом, когда я подошла к тому критическому возрасту для балета, когда надо было решать – заняться серьезно или оставить это дело, наши родственники, жившие в Уфе, узнали про очень хорошее хореографическое училище в их городе, которое существует уже много лет с хорошими балетными традициями и педагогами. Я прошла вступительные экзамены, меня туда приняли, хотя не могу сказать, что была особо одаренной… мне было очень тяжело в начале.

- Был какой-то балет, спектакль, который произвел неизгладимое впечатление?

- Первое впечатление от балета, который меня тронул, помню очень хорошо – это балет "Жизель", он тогда запал в душу и стал мечтой. Мне было 14 лет, но он показался мне настолько близок, что даже на экзамене по актерскому мастерству я показывала сцену встречи Жизель и Альберта.

- Каков критичный возраст для балерины в ее карьере?

- Мне кажется, это все индивидуально, у всех разные физические данные от природы. Кому-то очень легко танцевать до 40 лет, они не чувствуют корявости. В среднем, это 35-38 лет. У кого-то бывает ситуация в жизни, когда человек получает травму и не может больше танцевать. Остается идти в педагоги и отдавать свой опыт и любовь к балету детям, выращивать в них амбиции и желание танцевать.

- А сами амбициозны?

- Честно, нет. Мне и мой педагог в Уфе говорил: "Тебе не хватает характерности, не хватает бойцовского характера". Когда я езжу на конкурсы, во мне это просыпается, есть спортивный интерес, азарт, запал, хочется быть номер один. Я не могу себе позволить вернуться без медали. И в обычной жизни хотелось бы также, но я не иду по трупам, не расстраиваюсь безумно. Я спокойно смотрю на других артистов, которые танцуют на сцене ведущие партии, и мне это нравится.

- Каких ролей Вам хочется?

- Помимо Жизели, мне хочется станцевать Джульетту, Манон Леско, поработать в балете "Онегин". Хочется попробовать себя в современной хореографии, но об этом пока остается мечтать, так как нашему театру необходимо набрать классической основы в репертуаре.

- Часто интересуются, спрашивают, что едят балерины, и как они худеют?

- Очень часто. Все знают, что балерины едят нормально и едят все. Диеты есть, любая балерина следит за своим питанием, но бывают у нас, конечно, праздники желудка, и мы позволяем себе что-то немыслимое. В отпуске хочешь ты или нет, но набираешь эти несчастные пару килограмм, которые потом сбросить очень тяжело, нужен месяц, чтобы избавиться от них.

- В балете есть какие-то приметы, суеверия, как у актеров, у которых, например, если упал сценарий, надо обязательно на нем посидеть?

- Я знаю, что многие не фотографируются перед премьерным спектаклем, не дают интервью - всегда после. Кто-то считает, что фотография забирает энергию. Я перед спектаклем не могу много смеяться, не могу перед выходом растрачивать себя на всех вокруг. У меня такая установка - в день спектакля я сдержанная и коплю эмоции в себе, чтобы потом было что отдать на сцене.

Когда ты как-то себя растрачиваешь, ты не готов, пустой. Я не могу себе позволить выйти на спектакль и выступить хуже, чем вчера.

- Были форс-мажоры во время выступлений или какие-то смешные случаи?

Я не падаю на сцене, но бывает, что могу поскользнуться. На конкурсе в Джексене в США в прошлом году с Джозефом Филлипсом мы танцевали адажио. Там был ужасно скользкий пол, я очень боялась поскользнуться. Для танцора скользкий пол – это ад. Я тайком нанесла канифоль на пуанты, хотя на конкурсах этого делать нельзя. Мы великолепно станцевали адажио, пошли на поклон, и там-то я и умудрилась поскользнуться. Джозеф стоял на сцене и ругал меня, как можно было так сделать, да еще и на поклоне, где ты стоишь на двух ногах.

- Сколько за все время сношено пуант?

- Мне кажется, я израсходовала тысячи пар. Сейчас у нас современный век, есть пластиковые танцевальные туфли, которые служат дольше, чем гипсовые. Скажем, мне на месяц нужно две пары туфель. Они дорогие, делаются точно по ноге, их можно стирать. До 2009 года мы танцевали в пуантах с гипсом, к которым я даже не могу вернуться, потому что это ужасно больно. И в месяц уходило по 6-10 пар. Я знаю, что некоторые балерины, которые танцуют на гипсовых пуантах, только за одно "Лебединое озеро" используют две пары. А этот балет могут показывать и по 20 раз в месяц, особенно на гастролях.

- "Лебединое озеро" - это мечта любой балерины, что-то очень особенное?

- Это как говорят повара, если ты обучишься французской кухне, то сможешь готовить любую кухню мира, вот так и с "Лебединым озером". Это как ступенька в карьере, после которой балерину можно назвать настоящей балериной.

- А какая партия в этом балете Вам ближе, больше нравится - Одетта или Одиллия?

- Конечно, черный лебедь. Мы все привыкли, что "Лебединое озеро" - это Ульяна Лопаткина, заслуженная прима-балерина Мариинского театра. Высокая, худая с очень длинными линиями… И когда я готовлю белого лебедя, то очень переживаю, ищу позы, чтобы все было красиво. Одетта – это очень нежный трепетный образ, глубокий. Черный лебедь легче эмоциональней и не менее интересен. В образе Одиллии я раскрываюсь и просто обожаю "черное" па-де-де.

- Существует ли конкуренция среди женского балета?

- Из-за этих сумасшедших шоу и фильмов типа "Черного лебедя", многие думают, что какая-то конкуренция есть, но это все так утрировано. Сильная конкуренция на международных конкурсах, а в обычной театральной жизни ничего подобного нет. Рассказывали, что закрывали кого-то гримерках, чтобы солистка не вышла на сцену, а ее заменила другая, но это такие единичные случаи, что больше кажется отклонением от нормы. Скорее это уже какие-то личностные ненормальности. Опять же… кто не хочет танцевать, тот не конкурирует ни с кем. Это здоровый спортивный интерес, когда ты любишь свою профессию, ты хочешь быть лучше, хочешь танцевать не где-то сзади, а на виду, а то и ведущую партию. Это тобой и движет.

Не все зависит от нас. Жизнь такая странная – не всегда бывает правильный момент и удача. Просто я верю: все, что мое, оно у меня будет, и никто это у меня не отберет. Все, что суждено в карьере станцевать, я станцую.