Танцы этого коллектива – не простой набор синхронных движений. В их основе всегда лежит какая-то идея, образ, который участники хотят донести до зрителя, а зачастую и вовсе некий философский контекст, заставляющий задуматься о вечном, внеземном. Знакомьтесь: танцевальный проект «Иные» и его руководитель Анастасия Чистилина. Для друзей и близких просто Ася. Для «Молодёжного вестника» она согласилась немного приоткрыть завесу её мира искусства.

– Ася, расскажи о своём появлении в мире танца. Ты всегда хотела преподавать?

– Если говорить в цифрах, то танцую уже восемнадцать лет. Совершеннолетие деятельности, можно сказать (смеётся). Мне исполнилось восемь, когда мама привела меня в театр танца. С самого первого дня поняла, что очень хочу стать именно преподавателем танцев, поэтому усердно занималась. Родители были против, так что пришлось настоять на своём и пойти учиться в Липецкий колледж искусств имени Игумнова. При поступлении возникли трудности: я ничего не знала о народном танце. У меня появился первый и единственный в жизни репетитор, с которым мы до седьмого пота занимались в зале. Поступила, но свой театр танца не бросила: успевала заниматься и там и там. Закончила колледж с красным дипломом, решила получить высшее образование, поэтому снова стала студенткой, на этот раз Липецкого педагогического университета. По окончании создала собственный танцевальный проект, в котором преподаю сейчас.

– Какое танцевальное направление ты выбрала?

– Когда-то я увлекалась хип-хопом, болела им, участвовала в различных батлах, джемах. Но потом перегорела. Что касается народных танцев, сейчас ими не занимаюсь, разве только кто-то попросит поставить кадриль, хоровод или что-то тематическое. Помню, однажды ставила танец мужчине на его 60-летний юбилей. Они с женой танцевали кадриль. Конечно, разучивали долго, помучились, но вышло здорово. Супруги были в восторге, и гости тоже. Но мой танцевальный проект – это всегда джаз-модерн, contemporary, то есть его более современное направление. В контемпе, как его называют, используется техника, ориентированная на ощущения. Это философские танцы, лиричные и глубокие, это высокие космические темы.

– Можешь привести конкретный пример?

– Зимой ставила двенадцатиминутный спектакль. Он назывался «Скрытая под оболочкой душа». Мои танцоры – взрослые ребята, им легко было донести мой замысел, тем более мы часто проводим тренинги по актёрскому мастерству. Сам спектакль несёт в себе идею о том, что внутри каждого человека живёт свободная личность, свободная душа. Мы постарались передать противоборство двух сил. С одной стороны – девушки, живущие в определённых рамках, по правилам и законам. С другой – ребята, свободные от стереотипов и правил. Они могут сидеть на бордюре, смотреть на прохожих, могут танцевать на улице. Девушкам это непонятно. На сцене появляется героиня в красном, которую сыграла я сама, – тоже свободная от рамок, предрассудков. Увидев меня, «правильные» девушки начинают бегать за мной, издеваться. Это показывает то, как общество часто относится к людям выделяющимся, непохожим на других. Острым моментом здесь является символическое обнажение – с моей героини стягивают красную юбку, мол, ты не такая, как мы, уходи. Она находит утешение в новой любви – встречает парня, с которым танцует. Девушки, завидуя, выходят и снимают с себя пиджаки – символ того, что держит их скованными. Далее идёт общий танец, очень нежный, символизирующий идиллию, освобождение от оков повседневности. Но всё когда-то заканчивается, и те девушки возвращаются в свою оболочку. Такой немного грустный финал заставляет зрителя задуматься и сделать выбор для себя.

– Здорово! Поэтому вы и называетесь «Иные»?

– И поэтому тоже. Мы не просто занимаемся танцами. В сфере нашей деятельности актёрское мастерство, классика, растяжка, разные тренинги. Возраст участников разный, от четырнадцати до двадцати шести лет. Мы – семья, которая любит проводить время вместе, даже вне тренировок, часто ходим в кафешки, гуляем, дурачимся, танцуем прямо на улице. Некоторые ребята сейчас заканчивают школу, но, несмотря на экзамены, всё равно находят время для танцев и для своей второй семьи. Как педагог я не ставлю всех и себя саму в жёсткие рамки, мол, к Анастасии Александровне просто так не подойдёшь. Наоборот, у нас всё по-дружески легко. Хотя на занятиях требую немало: не люблю, когда кто-то ленится.

– В твоём проекте не только девушки, но и двое парней. И в танце «В моей голове» они одеты в юбки. Как ты смогла их уговорить?

– Очень просто, мы же друзья! Поставила перед фактом, возражений не последовало. Ребята же понимают, что это постмодерн. Кроме того, двое девочек в постановке играют мужские роли. Текст на протяжении всей мелодии взят из старого советского фильма «Весенние перевёртыши» – это рассуждения о том, как быстро течёт время. Но на фильм я не опиралась. Все, кто в юбках, – не мальчики и девочки, это мысли, которые мелькают в нашем сознании.

– Есть ли у «Иных» более светлые, не загружающие сознание танцы?

– Конечно (улыбается). Парочка есть. Первый – «Антракт», он комично изображает женщин, которые находятся в ситуации театрального антракта. Кто-то ест кекс, кто-то красит губы, кто-то в зеркало смотрится… всё как в жизни, по-женски красиво, страстно, живо. Ещё один танец – «Опасный райончик», тоже забавный и энергичный. С ним мы недавно выезжали в Москву на фестиваль «Продвижение» для непрофессиональных танцоров.

– Наверное, привезли массу впечатлений?

– Многие ребята впервые были в Москве, в первый раз проехали в метро. Кроме того, ночевать пришлось в хостеле. Сначала не хотели, но оказалось, что атмосфера там очень душевная: все постояльцы дружные, то, что лежит на столе, – общее. Коммунизм. На самом фестивале тоже была потрясающая обстановка. Никакой агрессивной конкуренции. Мы – единственные участники из Липецка, остальные – из разных городов нашей страны: Екатеринбурга, Воронежа, Ярославля. Видели много сложных, красивых номеров. Выступили весьма достойно, недели упорных тренировок не прошли даром. Да ещё успели посетить некоторые достопримечательности. Так, например, походили-потанцевали по Арбату.

– Поездка вдохновила?

– Да, в Москве мы увидели много нового. Вдохновившись, на мой день рождения па­ру дней назад ус­т­ро­или так называемый site-specific на тему ветра. Я вывела ребят на улицу, где они вслушивались в шум города: проходят люди, едут автобусы, шелестят де­ревья, смеются дети, упала и покатилась бутылка... Для нас, танцоров, это создаёт определённый ритм. Почему именно тема ветра? Потому что интересно попробовать слить своё тело со свободной воздушной стихией. Мы ловим ощущения: ветер в волосах, ветер на коже, летящий тополиный пух. Сцена – это совершенно другое, это определённые рамки, за которые я хочу выйти. Со стороны это выглядит так: идут группой несколько одинаково одетых девушек и парней... и вдруг начинают танцевать. Да, кто-то будет показывать на нас пальцем, делать с нами селфи. Наша задача – не обращать внимания, а ловить шумы города и танцевать.

– Романтично. Танцы для тебя – это жизнь, так?

– …и этой жизнью я живу в основном по ночам. Меня всегда можно увидеть он-лайн в предрассветное время. Ночью появляются мысли, новые ощущения, тело двигается по-другому. Но это одна сторона медали. Другая: танец – это труд, талант, пот, огромное желание до фанатизма болеть. Но эту болезнь не надо лечить, ею нужно болеть и заражать других. Хочу, чтобы танцевали все, потому что это приносит ощущение счастья, эйфории. Когда выходишь с тренировки насквозь мокрая и понимаешь, что сегодня подняла ногу больше чем на сто десять градусов, и при этом тренер тебя похвалил – счастью нет предела. Да, есть экзамены, житейские неурядицы, но ты закрываешь дверь, включаешь музыку, занимаешься, и все проблемы остаются за ней. Хорошо тебе – дай эту эмоцию в танце, плохо – это будет уже другая экспрессия.

– Как ты относишься к набирающему популярность твёрку? Можешь прокомментировать недавний скандал с танцем пчёлок на одном из детских концертов?

– Видела эту скандальную запись. Я против этого направления, оно должно существовать в специально отведённых местах для взрослых, где отдыхающим нужно шоу. На открытых сценах ни твёрк, ни гоу-гоу не принимаю и не понимаю. Это не искусство. Нужно чувствовать меру и не допускать пошлости и вульгарности на сцене.

– Спасибо за честность. Последний вопрос: какие планы на будущее у «Иных»?

– Осенью планируем расширяться до большого коллектива. Буду набирать ребят, в частности детскую группу от пяти лет. Со взрослыми новичками мы начнём всё сначала, с партерной гимнастики, с классики, без которой танцор не танцор. Старшую группу хочу набрать, потому что работаю в направлении, где позиционируется не просто аэробика, а именно танец в образе, который нужно донести до зрителя. А малышам это трудно.