Аттила Ласло, Венгрия, г. Будапешт – основатель педагогических факультетов и программ в Венгерской государственной академии танца и других высших учебных заведениях, основатель всех танцевальных федераций Венгрии, судья высшей категории в федерациях WDC, IDSF, WRRC, IDO, ESDU. За профессиональную деятельность удостоин международных и национальных наград.

– Аттила, вы говорите, что ваша жизнь – это всё, что связано с танцами. А как вы начинали?
– Я родился в Будапеште, в семье, приехавшей в Венгрию из Трансильвании, и моей детской площадкой был центральный спортивный комплекс и стадион страны, потому что мы жили по-соседству. Я увлёкся спортом – моим фаворитом стал большой теннис, которым я очень серьёзно занимался и был в юношеской сборной страны. Однако музыка ещё с юных лет мотивировала меня, было интересно выражать ее через движения. Этого не могли не заметить родители, поэтому с 7 лет меня стали водить на занятия народного танца и классического балета, а в 13 лет я начал тренироваться в клубе спортивных бальных танцев. Попав к лучшим на тот момент специалистам Венгрии – супружеской паре Бенкё, начался головокружительный взлёт моей танцевальной карьеры. Когда пришлось выбирать между теннисом и танцами, сомнений не возникло, и я полностью погрузился в тренировки, совершенно забросив учёбу.
– Какой была картина бальных танцев той Венгрии?
– В конце 50-х и 60-х годов, о которых мы ведем речь, этот вид искусства находился на полулегальном положениии – не запрещался, но и особо не рекламировался. Практически не было возможности узнать, что происходит на международной арене: специальная литература, видеокаталоги и прочее были недоступны. Мои учителя (а они были профессиональными танцорами) разбирали любительские записи с зарубежных соревнований, которые чудом доставали через знакомых, и, освоив по наитию обязательные программы, обучали нас. Уже будучи студентом художественно-промышленного Института по специальности «Дизайнер одежды» вместе с другими спортсменами нашего клуба я попал в Дрезден в летний лагерь, который проводили многократные чемпионы ГДР – Вернер и Элфриде Граф. Эта поездка стала трамплином к успеху.
– Сразу был результат?
– Буквально в течение года после неё проводили первый официальный чемпионат Венгрии в городе Мишкольц, на котором вместе с Моди Юлией мы стали чемпионами (мне было 19 лет). В следующий сезон на первом международном чемпионате Венгрии – «Саварии» – мы вновь стояли на высшей ступеньке пьедестала.
– И так все последующие годы спортивной карьеры?
– Нет. По настоянию специалистов мне пришлось поменять партнёршу. Разбивать соревнующиеся на нашем уровне пары не мог и пригласил танцевать со мной Статучек Клару (из начинающих). Практически пришлось начинать все с начала. Не могу сказать, что это было легко, но появилась дополнительная мотивация совершенствоваться, поэтому замучив окончательно себя и партнёршу тренировками, мы вскоре стали вторыми в Венгрии.
– Но не первыми?
– Нет. Регулярным занятиям танцами мешало то, что меня забрали в армию. Несмотря на службу, мне повезло и в течение полугода удалось перевеc-стись обратно в Будапешт и каждый день ходить на военную службу, как на работу. Но это означало, что я имел возможность тренироваться и участвовать в венгерских соревнованиях.
– Была ли возможность соревноваться за рубежом?
– Да, уже с 18-ти лет я ездил на международные конкурсы в страны социалистического лагеря.
– А в капстраны?
– (Улыбается) Вначале это было только в мечтах. Только в 1970 году мы впервые участвовали в Чемпионате Европы (Стандард) в Вене, а в 1971 году, вновь став первыми в Венгрии и зарекомендовав себя положительными «во всех отношениях», попали на Чемпионат Мира (Стандард), проходящий в Лондоне. Тогда мы уже жили в г. Сомбатхей и тренировались у чемпиона Европы Эрнста Швайгхофера в Австрии.
Чтобы получить возможность свободного выезда зарубеж и загранпаспорт, надо было проживать в приграничной зоне. Так как «меккой» бального танца в Венгрии стали чемпионаты «Савария», проходящие в городе Сомбатхей, что на границе с Австрией, на которых мы неоднократно становились победителями, мэрия города предложила нам проживание и работу, а, соответственно, и вытекающие из этого возможности, которыми мы не замедлили воспользоваться.
– Последовал новый взлёт?
– Да. Мы восемь раз становились абсолютными чемпионами Венгрии по латине и по стандарду и три раза чемипионами по 10-ти танцам.
– Вы стали чемпионами Европы и Мира?
– О! И в Вене, и в Лондоне, и в 1972 году на Чемпионате Мира (Латина) в Западном Берлине мы пережили одну трагедию за другой – не попадали в финал, хотя по результатам полуфинала проходили на призовые места. Дело было в том, что Венгрия, как и другие соцстраны, не была официальным членом во всемирной федерации спортивного бального танца. Это повторялось неоднократно и на других крупных соревнованиях. Горечь была столь сильна, что я дал сам себе обещание при первой же возможности изменить эту ситуацию и обещание сдержал, активно участвуя в создании Всевенгерской Педагогической Федерации Танца (членство в WDC - World Dance Council), Венгерской Федерации Спортивных Танцев (членство в IDSF - International Dancesport Federation), был президентом-основателем Венгерских Федераций – Современных Танцев (членство в IDO - International Dance Organization), Акробатического Рок-н-Ролла (членство в WRRC - World Rock'n'Roll Confederation), Шоу-Танцев (членство в ESDU - European Show Dance Union).
– Но вы же выигрывали чемпионаты Европы?
– На Западе – только открытые, а ещё те, которые назывались Чемпионатами Социалистической Европы. Мы неоднократно стояли на пьедестале, в том числе на высшей ступени, в многих городах Европы, среди которых Варшава, Рига, Бадайблинг, Форцайм, Мэминген и др.
– В Советском Союзе тоже выступали?
– Да. Нас часто приглашали на соревнования различного уровня в Каунас, Ленинград, Ригу, Таллин. В те времена мы стояли на вершине успеха.
– В русском языке существует выражение «Запад нам поможет»...
– (Смеётся) Тоже самое могу сказать о себе – судьба подарила мне огромное количество встреч с лучшими тренерами мира, которые помогали нам, как ни удивительно, не за деньги. Денег у нас просто не было. В 1972 году в Мюнхене мы получили возможность смотреть на тренировки чемпионов мира – Питера Нойбэк и Ханни Кауфманн. Надо сказать, что выезжая на соревнования, мы подрабатавыли в разных спортивных клубах, выполняя любую работу от уборки до обслуживания за барной стойкой, чтобы иметь возможность оплатить расходы по поездке. Тогда в клубе «Мюнхен 1860» их тренеровал сам Вальтер Лёрд (по его программе сейчас соревнуется вся латина, относящаяся к IDSF). Всё свободное время мы проводили, смотря его занятия. Он регулярно бывал в составе судейской группы на соревнованиях, в которых мы участвовали и, наверное, поэтому, когда официальные тренировки заканчивались, звал нас на паркет и занимался с нами, исправляя и советуя. При этом денег он не брал. Более того нередко после этих занятий приглашал нас на ужин, который сам оплачивал. Нам было жутко неудобно, но Мастер имел огромную силу убеждения. Мы были «на седьмом небе» от возможности общения в неофициальной обстановке, с каждым разом всё больше сближаясь с этим удивительным человеком. Не думайте, что мы старались найти протекцию – на соревнованиях он всё более придирчиво к нам относился, ещё больше гоняя по вечерам, но до сих пор моё сердце согревает мысль о том, что мы не оставили Мэтра равнодушным к нашему «творчеству». Можно сказать, что его занятия с нами приоткрыли дверь в мир лучших тренеров, потому что и другие именитости, как Бил и Бобби Ирвин, Нина Хант, Бенни Толмаер, Ричард и Женет Глив, обратили на нас своё внимание.
– Они тоже тренировали вас?
– Да. К примеру, Нина Хант меня всегда жутко критиковала за латину и была очень строга на занятиях, говоря, что у меня нет сильного мужского характера, который должен проявлятся в различных качествах на танцевальном паркете. «Мужчина должен быть мужчиной в любых случаях жизни», - повторяла она. Я же был «too soft», слишком нежным и мягким, что неизменно хвалил в моём стандарде Бил Ирвин, который делился с нами особенными секретами техники «заполнения» «большого танцевального паркета». Также мы посещали мастер-классы многократных чемпионов мира Рудольфа и Матильд Трауц, Питера и Инге Фишер.
– Тоже бесплатно?
– Нет, мы всегда старались заплатить, но очень часто получали такие дополнительные консультации и индивидуальные занятия, на которые у нас уже не было денег, но наши учителя не обращали на это внимания и всё равно занимались с нами.
– Это определило вашу дальнейшую жизнь?
– Уже в 23 года я чётко знал, что хочу быть профессиональным танцором и педагогом, поэтому выезжая на международные соревнования и получая приглашения в различные поездки (выступления, работа, учёба), я собирал всю возможную информацию, которая бы могла помочь продолжить обучение. В Венгрии не было нашей специализации в Институте Хореографии. С 1969 года мы часто приезжали учиться и работать в школу Алоиса Мюллера и в конце нашей любительской карьеры в ноябре 1973 года защитили дипломы, как педагоги, в городе Цюрих, что дало нам возможность продолжить обучение.
– Одного диплома было недостаточно?
– Это было, скорее, средне-специальное образование, как после педучилища, а мы хотели высшее, но швейцарский диплом дал возможность работать, а, значит, оплачивать учёбу в высшем учебном заведении. Так как мы уже достаточно хорошо владели немецким, выбор пал на Западную Германию. С 1974-го по 78-й учились и успешно защитились на дневном отделении Института при Педагогической Федерации Танца, каждый день работая и совершенствуя свои знания в лучших школах страны – Шрок-Опица, Бобби Линдена, Эрнста Ферна, Харальда Паулерберга, Хейнца Бринкманна, Герда Хедриха. Чем больше мы узнавали, тем сильнее попадали в зависимость от желания быть ещё лучше, поэтому очень много заработанных денег уходило на участие в самых значимых мастер-классах того времени. Но была ещё одна «бальная» вершина, которую хотелось покорить, поэтому я поехал поступать в Лондон, где обучался и защищался в школе Алекса Мура - Гуру бального танца. Его учебник навсегда останется «святая святых» для стандартистов.

– Каким был результат? Вы ведь уже были дипломированным специалистом?
– У меня с Алексом Муром сложились очень тёплые и дружеские отношения, насколько это возможно между «чужаком» и англичанином, принадлежащим к «высшему свету». После защиты, одного меня он вызвал к себе в кабинет, где позволил недопустимую по их понятиям откровенность: «Вы не настолько талантливы, как английские и американские танцоры-профессионалы, не настолько усердны, как японцы, у вас нет таких финансовых возможностей, как у немцев, но вы успешно защитились и за это, в наказание, до конца своей жизни вы будете доставлять радость людям при помощи музыки и танца, потому что у вас есть педагогический талант, что дорогого стоит!» Эти слова лилилсь на меня как благословение…
– Но вы же и на этом не остановились?..
– Я всегда любил танцевальное искусство, и хотел знать о нём как можно больше. Судьба дала такой шанс – мне посчастливилось работать в качестве танцора, педагога, менеджера по программам на кораблях в трансатлантических круизах и изучить, насколько было возможно, танец, музыку, культуру стран Азии, Америки, Африки, Европы, Индонезийских островов и островов Карибского моря. В общей сложности, за четыре года я посетил более 100 стран и обнаружил поразительную вещь: международный спортивный танец – это на самом деле стилизация уже обработанной формы, очень отличающейся от аутентичных и фольклорных танцев. Оказалось, чтобы танцевать «по-настоящему», нужны не познания о технике шага и движениях корпуса, а прежде всего понимание пластического отображения музыки и ритма – своеобразного стиля жизни. Тогда-то и пришло ко мне осознание того, что танец и музыка служат высокой цели: сделать нашу жизнь счастливее и лучше. Нельзя забывать, что танцевальный спорт и фольклор – это два разных, непохожих мира, два отличающихся образа мышления, два полярных взгляда на танец. Например, впервые попав на Кубу, я начал своё знакомство с островом, конечно же, со школы танцев. Уверенно войдя в зал, я с интересом разглядывал танцоров и музыкантов: и те и другие настолько были увлечены зажигательным ритмом мелодии, что даже стало не понятно – танцуют, потому что слышат музыку, или играют из-за того, что видят танец. Ко мне подошла высокая колоритная молодая женщина,как выяснилось впоследствии, преподаватель танца, и поинтересовалась целью моего визита. С гордостью представившись, как многократный чемпион в соревнованиях по спортивным бальным танцам, я вызвал неподдельный интерес и хозяйки, и её гостей. Все хотели увидеть: как же исполняют их танцы в далёкой Европе. Я не заставил никого долго ждать, начав демонстрировать обязательную программу на импровизацию музыкантов. Когда закончилась песня, я был ошарашен, услышав вопрос: «А что это такое вы только что танцевали?» Они, действительно, не знали таких фигур и комбинаций. Оказалось, что самым главным в латинском танце является умение абсолютно раствориться в мелодике и ритме музыки, сродниться с ней и создать пластический образ, не перетягивая на себя внимание зрителя. «Ритм, почуствуй ритм, не пытайся его высчитать, просто позволь своему телу двигаться в согласии с музыкой, расслабься и забудь то, чему тебя учили раньше», - говорили мне. Да, сделать это было совсем непросто. Мне показывали всё новые и новые вариации одного и того же движения. Я начал обращать внимание, что не только техника шага, но и постановка и движения корпуса и рук очень сильно отличались от того варианта, которым владел сам. Чем больше мы танцевали вместе, тем сильнее это меня увлекало, так как я начал чувствовать и понимать о чём мне говорили.
– Получается, вы занимались не только бальными танцами?
– По сей день я открыт для любых танцевальных направлений – что-то нравиться больше, что-то меньше, но я всегда использую любую возможность учиться чему-то новому.
– Ваша работа всегда была связана только с преподаванием?
– Ещё в Западной Германии я начал участвовать в подготовке и проведении соревнований и фестивалей различного уровня, показами, балами, занимался постановками, работал в программах по реабилитации детей и взрослых, страдающих различными заболеваниями. С начала 80-х годов основывал танцевальные федерации и создавал педагогические факультеты «Современного бального танца», «Современного танца», «Акробатических спортивных танцев» в Венгерской Государственной Академии Танца, разрабатывал предметы «Обучение танцу и музыкальному движению», «История музыки и танца ХХ-ХХI веков», «Методика преподавания спортивных и акробатических танцев» для спортсменов и тренеров в Венгерском Государственном Университете Физкультуры и педагогов в Институте Повышения Квалификации, вёл программы, прямо или косвенно связанные с танцевальным искусством на многих телевизионных каналах.
Параллельно с этим, судил соревнования, организовывал и проводил чемпионаты, конференции, конгрессы, курсы, мастер-классы по специальности для преподавателей танцев и тренеров различных танцевальных направлений. К примеру, в 1983-м года в новом крытом спортивном комплексе Будапешта организовал первый в Венгрии Чемпионат Мира по бальным танцам для любителей и профессионалов, на котором выступали представители социалистических и капиталистических стран. В 1985 году Кубок Европы по Акробатическому Рок-н-Роллу в Будапеште. В 1986 году всемирный конгресс по Акробатическому рок-н-роллу Балатонфёльдваре. В 1989 году Чемпионат Европы по современным танцам (версия IDO)... и ещё огромное количество международных соревнований и других мероприятий.
В тоже время начал ездить по приглашению коллег в страны Восточной Европы, где делился новыми веяниями, появляющимися в бальных танцах, акробатическом рок-н-ролле, современных и модных танцах. Дрезден, Восточный Берлин, Братислава, Прага, Варшава, Марошвашархэй, Марибор, Любляна, Ленинград, Таллин, Каунас и, конечно, Москва. Участвовал в создании международных федераций IDO и WRRC, помогал их популяризации в соцстранах. Многие из моих соратников приезжали ко мне в Будапешт. Во время поездок в Советский Союз я лучше узнал замечательных специалистов в области бального танца этой страны.
– Расскажите подробности…
– На соревнованиях мы познакомились с доктором Чесловас и его женой Юратэ Норвайша. Чесловас часто помогал мне профессиональными врачебными советами. Он лучщий врач среди танцоров и лучший танцор среди докторов, которых я знаю. Я был очень рад, что мы смогли продолжить наше общение. На протяжении долгих лет я общался с семьями Мельниковых: наши дружеские отношения не заканчивались за танцпаркетом и мы много свободного времени проводили вместе; Поповых: Станислав, думаю, также как и я, «болен» бальными танцами, Таэл и другми. Среди воспоминаний о поездках в Москву особое место занимает время, проведённое в семье Чеботарёвых – не только дружба с Аллой, Ольгой и Петром, но и изумительные кулинарные способности мамы и настоящее русское гостеприимство папы Чеботарёвых навсегда останутся в моём сердце.
Благодаря всем моим друзьям из Союза, я не только познакомился, но и узнал по-настоящему культуру славян, открыв для себя много общего между нашими народами и поняв, что предки у нас имели родственные связи. Тогда я и не подозревал, что впоследствии судьба преподнесёт мне ещё один очень важный для меня подарок «Made in USSR» (смеётся) – мою жену.
– Чем вы занимаетесь сейчас?
– Всем, что связано с танцами – преподаю, сужу, организовываю, провожу, участвую... Пишу учебник для высших учебных заведений об истории танцевального спорта, в котором всё ещё не хватает информации о становлении всех направлений в Советском Союзе и, в последствии, в странах, образованных после его распада, поэтому, если кто-то может помочь, с нетерпением жду писем на мой электронный адрес (можно на русском, украинском, немецком, английском языках): atidance@gmail.com