Фестиваль Хворостовского пройдет в октябре 2021 в Красноярске во второй раз.

Михаэль Штурмингер — австрийский режиссер и сценарист. Занимается постановкой кинофильмов, оперных и драматических спектаклей. Его постановки шли на многих сценах Европы. Режиссер участвовал в фестивалях в Вене, Руре, Торонто, Сиднее, Брегенце и Зальцбурге. Помимо своей сценической деятельности и работы в кино, Михаэль преподает режиссерское мастерство в Венском университете музыки и исполнительского искусства. В Красноярск приехал для постановки оперы «Дон Жуан».

— Михаэль, если взглянуть на календарь мировой оперы, насколько значимое место занимает в нем Фестиваль Дмитрия Хворостовского?

— Сложно оценить масштаб, ведь это только второй фестиваль (первый состоялся в 2019 году, в 2020-м был перенесен из-за пандемии. — Прим. ред.). Постановку в рамках фестиваля мы делаем впервые. И мы хотим произвести хорошее впечатление на очень многие оперные театры мира. Если это произойдет, то через несколько лет можно будет ожидать внимание к красноярскому Фестивалю имени Дмитрия Хворостовского. Но это произойдет не сразу. И то, что мы делаем сейчас, — хороший старт.

— Для тех, кто не понимает оперу, — почему нужно сходить и посмотреть «Дон Жуана»?

— Потому что вы можете услышать самую прекрасную музыку в мире (улыбается). Потому что «Дон Жуан» — одно из лучших музыкальных произведений, которое можно не только послушать, но еще и увидеть на сцене. И если вы до этого никогда не слышали оперу Моцарта, то не проходите мимо (улыбается).

«Дон Жуан, или Наказанный распутник» — итальянская комическая опера Вольфганга Амадея Моцарта в 2 действиях, 10 картинах, на либретто Лоренцо да Понте по пьесе Антонио де Саморы. Премьера состоялась 29 октября 1787 года в Сословном театре в Праге. Существует не подтвержденная документально легенда, что во время работы над оперой Моцарт и да Понте встречались в Праге с Казановой, и тот служил им консультантом. Дмитрий Хворостовский исполнял партии в «Дон Жуане» в постановке Канадского оперного театра.

— Эта постановка может изменить мнение обывателей об опере?

— Возможно, у людей уже есть некое понимание музыки Моцарта как о сугубо классической. И в них мы привыкли видеть серьезных героев в стандартных позах на сцене. А в нашем «Дон Жуане» вы такое не увидите. На сцене все будет естественно — местами смешно, местами серьезно. Но при этом очень открыто.

Эта опера Моцарта больше ориентирована на самого человека, его внутренний мир. А не на какие-то идеи или факты извне. Мы на сцене увидим смешение чего-то большого, быстрого с медленным, мягким. И это не совсем то, какими были оперы XVIII века. Опера стала легче для восприятия, чем столетия назад.

— Работа над постановкой «Дон Жуана» идет уже полгода, и в ней принимают участие красноярские артисты. Сложно ли вам было набрать труппу в Красноярске?

— Нет. Мы приехали сюда в марте, а всех солистов Театра оперы и балета до этого опросили, кто хочет принять участие в постановке. На кастинге было очень много артистов, мы увидели много заинтересованных людей. Однако у них не было четкого понимания, как же играть Моцарта. И потом уже, всё лето, наш концертмейстер и наш маэстро приезжали, чтобы с ними работать.

Зато сейчас все участники постановки уже хорошо видят разницу между тем, как проговаривать речитативы, а как — петь музыку. Мало кто знает, что Моцарт между музыкальными частями своего произведения встраивал так называемое проговаривание текста, быстрый диалог. И вот эти разговоры были частыми в музыке барокко, когда с участием одного инструмента солисты проговаривали текст, который не был похож на пение. В этот момент должны были говорить очень быстро и очень мягко. И сейчас у участников постановки всё получается очень хорошо.

— Из тех, кто принимает участие в постановке, выделяете ли вы особо талантливых артистов?

— Думаю, да. Но сейчас озвучить это не могу. Не только от меня зависит решение, кто же будет петь в первом составе. Но есть несколько человек, которые очень хорошо справляются.

— Оправдались ли ваши ожидания от красноярских артистов?

— Вы знаете, я очень любопытный человек. Мне очень интересно, что вообще смогу найти. И я вообще не заинтересован в том, чтобы чего-то ожидать. Я хочу быть больше открытым — смотреть, а что же мне попадется.

До этого мы с моей командой работали с Мариинским театром несколько раз. И нам очень понравился этот опыт, мы влюбились в Россию. Когда мы слышали про Красноярск, мы сразу понимали, что это будет нечто совсем другое.

А что мы здесь нашли? Очень живой и функционирующий Театр оперы и балета. На самом деле в мире не так много оперных театров высокого уровня, это нас привлекло.

К примеру, в Италии осталось только два театра, которые финансируются правительством. А в России, наоборот, абсолютное большинство театров финансируются государством. Это позволяет людям заниматься искусством без оглядки на коммерцию.

А в театре Лондона одна пьеса может играться настолько долго, сколько люди покупают на нее билеты. Представьте: 7 дней в неделю, 6 месяцев подряд. Иногда они приглашают каких-то звезд и постоянно повторяют спектакли, чтобы заработать деньги. Если вам приходится каждый день играть один и тот же спектакль, вы не можете творить.

— Правда, «Дон Жуан» в октябре 5 раз подряд стоит…

— Да, но у нас три состава! И пять дней, поверьте, это не проблема. Например, я работал с известным актером Джоном Малковичем. И мы с ним ставили один спектакль, он очень любит театр и сам вышел из него. Но для любого артиста театра участие в постановке означает подписать контракт на 6 месяцев ежедневных спектаклей. И если постановка провалится, или актеру она не понравится, то тогда полгода он всё равно обязан отработать каждый спектакль.

Малкович сказал, что больше он на такое не подпишется (смеется)! Поэтому если театр становится только вопросом денег, то он убивает все артистические начинания.

— Есть ли разница в том, как вы подходите к работе и как мы, русские? Есть ли социокультурные различия?

— А у нас разве есть сложности? — смеясь, обратился Михаэль к переводчику. — У меня нет, может, у вас есть (смеется)? Нет, не думаю, мы хорошо понимаем другу друга.

— Что расскажете о Красноярске, когда вернетесь домой в Вену?

— У нас нет времени ни на что! Мы из отеля едем в театр, обед, театр, ужин и в кровать. Правда, вчера мы съездили на ГЭС, я полюбовался красивыми видами реки. И мы даже видели ваш лыжный курорт. С нами здесь обращаются как с королями (улыбается)!