Фестиваль Dance Open, несмотря на сложности 2020 года, прошел в Петербурге и сохранил высокий уровень качества. Балетный критик выбрала четыре «номинации», в которых отличился итоговый гала-концерт.

В ковидном году допустимо делать скидки на сложные обстоятельства балетных театров и фестивалей: артисты с трудом возвращают форму, театры то и дело переносят/отменяют спектакли. Привычный для весны Dance Open в этом году «случился» в декабре — и его программу тоже пришлось переверстывать не раз. При этом изменения в афише коснулись списка трупп (естественным образом не смогли приехать зарубежные театры) — но не их качества: фестиваль снова гордо привез все самое лучшее.

Есть в этом какая-то фантастическая гордость, что-то (на взгляд автора этих строк — москвички) чисто ленинградское-петербургское — в том, чтобы город продолжал жить культурной жизнью всегда, какими тяжелыми бы ни были условия и что бы ни творилось вокруг. Уважая эту позицию, в Петербург приехали пермяки с только что вышедшей у них «Анютой» Владимира Васильева, екатеринбуржцы с программой одноактовок и «Балет Москва» с ярким и ироничным «Танцполом». А в финале — естественно, будто нет никаких закрытых границ и постоянных отмен-переносов в театрах — грянул гала-концерт, на который собрались артисты со всего мира — от Астаны до Нью-Йорка — и предложил вниманию петербуржцев танцы весьма нетривиальные.

Чем же отличился каждый из них?

Самый горный балет

На заднике — суровые вершины с мелкими огоньками прижавшихся к горам селений, на сцене — танец с саблями, в который артисты Театра балета имени Якобсона кидаются с восторгом и азартом. «Гаянэ» — блистательный балет Арама Хачатуряна, выпавший из репертуара наших театров из-за сюжетной дичи: в созданном в 1942 году спектакле колхозница разоблачала мужа, связавшегося с диверсантами и желавшего поджечь колхоз. Понятно, что смотреть такую историю в наше время невозможно — но музыка-то не виновата, а сцены горских танцев, сочиненные Ниной Анисимовой, по-прежнему великолепны. И сюита из «Гаянэ», где вместе с якобсоновскими артистами в яростных курдов превратились звезды Большого театра Михаил Лобухин и Игорь Цвирко, засвидетельствовала: этот балет ждет нового хореографа, что рассказал бы новую историю и вписал в нее дивные анисимовские танцы. Так Dance Open предложил работу будущему — и можно только надеяться, что будущее его услышит.

Самая русская премьера

Dance Open привез никогда прежде в России не показывавшийся дуэт, поставленный Юрием Посоховым на музыку Георгия Свиридова, — «Метель». Давно переселившийся в Сан-Франциско и ставший там выдающимся хореографом московский танцовщик регулярно работает и в России (самые громкие премьеры Большого театра последних лет — «Герой нашего времени» и «Нуреев» — делал именно он в сотрудничестве с режиссером Кириллом Серебренниковым), но мотив ностальгии, мотив извечной русской тоски его не отпускает. И дуэт, с удивительной точностью прочувствованный и исполненный Люсией Лакарра и Мэтью Голдингом (испанка — прима Баварского балета и канадец — премьер английского Королевского балета, теперь оба — гастролирующие звезды), выстроен как поэма печали. Никаких пластических истерик — перетекания, плавность, секундные всплески надежды и точное знание, что никакого детски-голливудского, щенячьего счастья им не достанется. Но вот покой и воля — будут.

Самый утопический балет

Первый солист Мариинского театра Александр Сергеев уже не первый год успешно пробует себя в роли хореографа. Душа его лежит к неоклассике — без тяжкого почтения к ней, зато с замечательным чувством юмора. «Честное. Пионерское» — сюита, поставленная на музыку Дмитрия Шостаковича, — это череда танцев, где артисты Большого, Мариинского и Театра имени Якобсона (взрослые, виртуозные, уважаемые люди) выходят в шортах и в галстуках и играют в пионерское детство. У Шостаковича немало бодрых мелодий — но лишь его современники не слышали (или не хотели слышать) в этих мелодиях отчетливую насмешку над парадными маршами. В новейшее время лучшим интерпретатором Шостаковича стал Алексей Ратманский (в отчаянно веселом «Светлом ручье» у него на маскараде появляется-таки смерть — оказывающаяся местным милиционером, что добавляет красок). Сергеев так глубоко к делу не подошел — он оставил радость радостью, детские марши детскими маршами и жест «всегда готов» — готовностью только к чему-то прекрасному. Собственно, он придумал страну утопию, ту пионерию, которой не было, — и сочинил серию изобретательных танцев, где его коллеги с удовольствием играли в детство (которого не было и у них — как известно, в балетных школах долго беззаботным ребенком не побудешь).

Cамый солнечный балет

Итальянское небо, итальянское солнце — все, по чему соскучились наши люди, предоставили артисты «Урал опера балета» (так теперь называется екатеринбургский театр). Танцы из балета «Наяда и рыбак» Цезаря Пуни, сочиненные в начале ХХ века Александром Ширяевым и восстановленные в веке XXI хореографом-реставратором Юрием Бурлакой, предложили нам каталог мелкой техники — заноски всех видов, бриллиантовая мелочовка, безусильное порхание над землей. Солнце было не только на заднике, где сияла небольшая итальянская лагуна, — солнце было в каждом па. Балет, не рассказывающий зрителям про печали мира, а намеренно его уводящий, утаскивающий от этих печалей, — эта миссия танца была особенно востребована в уходящем году. И Dance Open вместе со всеми артистами — и теми, что с пересадками летели из разных стран, и теми, что приехали из театров родных и расположенных недалеко (а среди участников концерта были еще и голландские звезды Анна Оль и Артур Шестериков, и мариинская пара Анастасия Матвиенко — Кимин Ким, и решительный виртуоз из Астаны Бахтияр Адамжан, и польские артисты, и испанские) — дал ценителям балета возможность вздохнуть, отвлечься, порадоваться в не слишком радостное время.

Уже известно, что следующий фестиваль состоится, хоть и не обязательно в апреле (это будет зависеть от обстановки). В Петербург уже хотят приехать те труппы, что не смогли это сделать минувшей весной, да и многое было запланировано ранее на 2021 год. Так что начинать его ждать — уже можно.